Ник Перумов прославился тем, что написал продолжение Толкина и расколол пополам сообщество поклонников фэнтези. Споры между пуристами и теми, кто принял учение Перумова, не утихают уже восемь лет. Способы разрешения споров различны - от страстной пикировки в Интернете до кулаков. Общий тираж изданных книг писателя превысил 600 тысяч экземпляров. Двухтомник Перумова "Одиночество мага" вышел в этом году стотысячным тиражом и уже распродан. Работающий в Америке микробиолог Перумов на этой неделе (точная дата еще не назначена) приедет в Москву и выступит перед апологетами и противниками в Центральном Доме литераторов.

- Почему вы называете себя "Ник"?

- Не совсем традиционное для русского человека сокращение от "Николай", правда? Хотя ведь литература знает и "Вяч.", и "Вс." перед именами на обложках... Ник - коротко и энергично. Это обычное сокращение для англоговорящего мира, а я всегда любил и английский язык, и английскую литературу, особенно поэзию.

- О чем будет ваша новая книга "Я - Всеслав"?

- Плохая примета - публично говорить о содержании еще не дописанной книги. Скажу лишь, что считаю ее для себя крайне важной. Часть ее посвящена теме, которую авторы моего поколения вообще избегают затрагивать, - теме Великой Отечественной. За много лет сложилась определенная традиция - право писать о войне молчаливо признавалось только за прошедшими ее.

- Не было ли у вас страхов, сомнений, когда вы начинали писать продолжение к культовым книгам Толкина?

- В 1985 году, когда брался за "Кольцо Тьмы", ни страха, ни сомнений не испытывал, потому что это писалось исключительно в стол. Когда же в 91-м появилась возможность опубликоваться - тоже отнесся спокойно, потому что в те годы нельзя было на что-то серьезно рассчитывать. Опасения появились уже позднее, когда книга уверенно двигалась к публикации: что подумает читатель, взяв в руки книгу, где в его любимом мире, созданном гением Толкина, вдруг осмелился творить что-то свое никому неведомый Перумов? Реакция отторжения могла оказаться очень сильной. Настолько сильной, что в случае провала первой книги навсегда закрыла бы мне дорогу в издательства.

- Не собираетесь ли вы вернуться в Россию насовсем и зарабатывать только литературой?

- Некоторое время я зарабатывал себе на жизнь литературным трудом. Надо сказать, достаточно неприятно было садиться за машинку с мыслью, что рукопись надо сдать тогда-то, а при заключении договора придется торговаться понастойчивее, а то не хватит до следующей книги... Я все-таки считаю, что писать надо по желанию, по внутренней потребности, а зарабатывать на жизнь чем-то еще. А в Россию я вернусь. Мой контракт не вечен, и я - не эмигрант.

- Вы вообще воспринимаете всерьез миры, которые создаете?

- Иначе я не смог бы писать о них.

- Вы считаете, что эскапизм, в котором часто упрекают поклонников фэнтези, лучше, чем активная жизненная позиция?

- Эскапизм служит зачастую основой для вышеупомянутой позиции.

- Как долго, по вашим прогнозам, ваши книги будут популярны?

- Никогда об этом не задумывался.Как материалист, я в загробную жизнь не верю, и, следовательно, популярность "после смерти" меня волнует крайне мало.