Василий Владимирский: Догадываюсь, что этим вопросом тебя уже достали, но все-таки: как получилось, что талантливый, преуспевающий ученый начал писать, и не что-нибудь, а фантастику?

Николай Перумов: Потому что не было той фантастики, которая бы меня удовлетворяла. Потому что НФ казалась скучной. Потому что всегда любил историю и исторические романы. Потому что, в конце концов, хотя в это мало кто верит, в первой половине восьмидесятых я был самым что ни на есть правоверным толкинистом муравьевско-кистяковского периода. И мне на самом деле хотелось, чтобы Средиземье "не кончалось"...

Василий Владимирский: Когда твой первый роман, вольное продолжение "Властелина Колец", захотели издать, не возникло мысли, что такое прочтение не всех устроит? То есть, это не было сознательным вызовом?

Николай Перумов: Возникло, конечно. Но ведь к тому времени был уже за плечами изрядный опыт работы в науке, тогда еще -- настоящей, не развалившейся. И было понимание, что твоя работа нравиться всем не может по определению, что всегда будут -- если говорить о науке -- конкуренты, соперники, недоброжелатели и никуда от этого не денешься. Поэтому истерики от негативных отзывов, которых хватало и хватает, я не закатываю. Автор не булка, всем нравиться не может. А сознательного вызова, пожалуй, все-таки не было. Я не привык мыслить в категориях "эпатажа", столь распространенных среди гуманитарной части нашей интеллигенции.

Василий Владимирский: Недавно вышел новый твой роман, "Одиночество мага". После достаточно большого перерыва -- и сразу стотысячным тиражом. Чем ты объясняешь такую популярность именно этого цикла?

Николай Перумов: Ну, я уже давно не пишу быстро -- не вижу в этом никакого смысла. Да и времени на писательство остается все меньше и меньше. А цикл про Фесса, я думаю, популярен именно потому, что в герое многие читатели увидели что-то свое, близкое: не просто идентификация с крутым персонажем, коих миллион, а персонажем мучимым проблемами и выбором, который, как оказалось, читателю близок. Никакие "раскрутки" и "пиары" не способны сделать популярной никакую, серую книгу. Я в этом глубоко убежден. Впрочем, гораздо лучше меня на эту вечную тему высказались АБС в "Хромой судьбе"...

Василий Владимирский: Какова судьба цикла, начатого рассказами "Русский меч" и "Железо из крови"? Многие считают их лучшими твоими текстами.

Николай Перумов: Судьба у этого цикла тяжелая. Я не публикую его целиком, хотя написал еще несколько рассказов для него. Идет медленная и мучительная работа над стержнем цикла, "Кубинкой", для чего подняты архивы и опрошены (опрашиваются) ветераны. Должен сказать, что я потрясен открывающейся с архивных страниц картиной войны, и требуется время, чтобы это хоть как-то улеглось в душе. Думаю, больших тиражей эта книга не наберет, да это уже, собственно говоря, и неважно. Для меня было совершенно необходимо высказаться, и я это сделал. Сколько времени еще потребуется для полного завершения работы -- не знаю. Но писать "в темпе взбесившейся сноповязалки", как сказано у Вячеслава Рыбакова, не могу.

Василий Владимирский: Есть ли в "текущем литературном процессе" в России тенденции, которые тебя радуют?

Николай Перумов: Меня крайне радует отсутствие того литературного гетто, которое принято называть "литературным процессом". Меня радует, что можно писать и говорить то, что ты считаешь нужным, не оглядываясь -- нет-нет, не на цензуру, а на тот самый "свой круг", и не переживать, а что же будет говорить княгиня Марья Алексевна. Меня радует, что публикуются самые разные книги, и читатель может найти себе вещь по душе. Меня радует, что ни одно направление не обладает (и не претендует) на некую монополию, знание, "как надо писать фантастику", меня радует, что экстремизм вытесняется "на периферию", в заповедник для маргиналов, который, само собой, должен быть, но никто не вешает на него теперь вывески "подлинная фантастика" или "настоящая литература". Меня радует, что, несмотря ни на что, людям нужны книги (в том числе и мои). Меня радует, что русская фантастика (ненавижу отвратительный политкорректный термин "русскоязычная"!), несмотря на все охи и стоны о ее так называемой "смерти", живет, здравствует и, как говорится, побеждает.

Василий Владимирский: О соавторстве: ты написал несколько романов вместе с другими авторами. Сильно это отличалось от работы в одиночку?

Николай Перумов: Для меня, если честно, -- не сильно. Может, оттого, что сам работая над книгой, я привык проговаривать многое про себя, вести, если можно так выразиться, тот самый сакраментальный "диалог с самим собой" (не путать с "репортажем с петлей на шее"), и потому разговоры уже не с собой, а с соавтором о сюжете, мыслях, идеях, чувствах выглядели совершенно естественно. Я по сей день с большим удовольствием вспоминаю время, когда работал вместе с Сергеем Лукьяненко или Святославом Логиновым. Для меня это была хорошая школа.

Василий Владимирский: Что ты сейчас смотришь, слушаешь, читаешь?

Николай Перумов: Читаю в основном специальную литературу. Историческую и мемуарную. А смотрю... вот вышли на диске и кассете "Roughneck Chronicles: the Pluto Campain", анимационное произведение "на тему" моих любимых "Starship Troopers". Анимация целиком и полностью компьютерная, и сохранен дух верховенской антиутопии, так привлекший меня в свое время.

Василий Владимирский: Чем новеньким ты нас порадуешь в ближайшее время?

Николай Перумов: Ох, нескоро порадую, нескоро! "Война мага", последняя, завершающая книга в серии про Фесса выйдет в свет не раньше мая 2002 года...