Они ехали так около получаса; но потом Фолко понял, что вместе с медлительным обозом он никогда не догонит гнома, и, поблагодарив словоохотливых попутчиков, погнал своего пони вперед. Разбойники? Что ж, пусть будут разбойники. Он хоть и мал ростом, но ловок и вооружен! В его воображении уже вставали заманчивые картины. Он воображал себя опытным, изрубленным в бесчисленных стычках мечником, для которого сущие пустяки - разогнать десяток-другой напавших...

Шло время, давно скрылись позади него и мост, и караван хоббитов, Фолко скакал теперь в полном одиночестве. Справа от него разматывалась бесконечная стена деревьев; из глубин Вековечного леса не доносилось ни звука, но чем дальше, тем боязливее косился юный хоббит на непроглядные заросли, отделенные от тракта глубокой канавой. Из них постепенно выползал сизый, стелющийся по земле туман; словно разлитое в воздухе молоко, он медленно стекал в придорожные рвы.

Фолко шел прямо на горбуна, с губ которого попрежнему не сходила холодная усмешка. В странном ослеплении, словно в полусне, хоббит преодолел разделявшие их полтора десятка шагов и, когда до противника оставалось не больше двух саженей, резко бросился вперед, выставив перед собой нацеленный в грудь горбуна меч.

Горбун вновь сделал неуловимое движение, его палочка с шипением рассекла воздух, и фолко едва не выпустил из рук отбитый со страшной силой меч. А горбун уже оказался где-то сбоку, и Фолко получил обжигающий удар чуть пониже спины, заставивший его тонко взвизгнуть от острой боли. Вокруг вновь раздался хохот.