Техномагия:
Враг неведом (фрагмент)

В схватке зачастую проигрывает начавший, дрогнувший первым, у кого не хватило сил ждать. Твердислав к таковым не относился. И потому выжидал, осторожно пытаясь прощупать готовую к броску силу. Получалось плохо, да и как могло быть иначе, если магия мертва?

- Давай-давай, - проворчал он. - Мы ещё посмотрим, кто кого перестоит!

Однако "перестоять" не получилось. За спиной, во мгле, внезапно зародилось быстрое движение, точно короткий и лёгкий смерч взволновал неподвижный туман. Не донеслось ни звука; только внезапно заколебались, судорожно задёргались нависшие над головой трубы и кабели, нелепая сеть, непонятно как появившаяся в нашпигованном изощрёнными машинами городе.

Твердислава брали в кольцо.

Повернуть назад? - нет! Возвращаться нет смысла. Если уж прорываться - то вперёд.

"Великий Дух, Отец Живущих, помоги, не оставь своей милостью!"

Из-за угла Твердислав рванулся мягким перекатом, обманывая "стрелка". Туман не шелохнулся, только взревел в ушах тысячеголосый торжествующий хор.

:Он здесь! Он мой!:

Мир вокруг начал меняться. На глазах меняя цвет, поплыли струи тумана, сперва бледно-серые, потом - тёмно-; и, наконец, чёрные, как ночь. Стены домов таяли, вместо тёмных исполинских стен возникали скалы, по уступам карабкались примученные холодом и ветрами сосенки. Паучья сеть кабелей над головой превратилась в самую настоящую паутину, затянувшую длинное ущелье с крутыми склонами. Под ногами развернулась тропа.

- Т-ты-ы м-мо-ой!!! - прогрохотал чудовищный голос. - И-ы не спа-а-сет те- ебйа тво-ой Все-о-тец!

Голос гнусавил и вдобавок противно растягивал слова.

"Напустили мороков, защити и оборони Великий Дух!"

Камни у тропы загрохотали, раскатываясь по сторонам.

Здоровенный, на две головы выше Твердислава, бородатый, с толстенными ручищами и ножищами, с косматой гривой спутанных пегих волос, с могучей корявой палицей в руках, маленькими красными глазками - кто знает, как называлось это порождение вражьего чародейства? Но для Твердислава это разницы не имело - более того, он внезапно успокоился. Перед ним ведун... всего-навсего ведун. Громадный, конечно, в плотной стёганой куртке, какую не пробьёт стрела и разрубит не всякий меч - опасный противник, но в то же самое время - знакомый.

- Всеотец, может, и не спасет, а вот я сам себя - очень даже и спасу! - нахально ответил парень. Он понимал - мороки это не видения, не зыбкие картины, проплывающие где-то за гранью реальности. Морок - когда ты внутри него - так же реален, как камни и скалы родного мира. И биться тут надо всерьёз, не уповая на то, что перед тобой - бесплотный мираж. - Скажи, как тебя прозывают, чтобы я знал, кому счас башку снесу!

- Башку снесёшь? - зарычал великан. - Мне, огру Кхаргу, снесёшь башку ты, недоносок?! Да знаешь ли ты, что сорок знатных рыцарей уже поверг я, в добычу взяв и появ двунадесять их дев! Сам король Артур...

Кто такой Король Артур, Твердислав не знал, и знать не хотел. Правой сжимая меч, левой рукой он незаметнно подобрал увесистый булыжник с вершины очень кстати оказавшейся рядом каменной груды и, недолго думая, без замаха засветил этим булыжником огру в глаз.

- Му-а-а-а!!! - взревел гигант, роняя дубину и прижимая обе ладонищи к разбитой глазнице. Из-под волосатых пальцев быстро закапала кровь.

Когда имеешь дело с Ведуном и тебе удалось его огорошить - не теряй ни секунды. Снести башку одним ударом Твердиславу, конечно же, не удалось - насилу проскользнув между ручищам огра, клинок проткнул толстую стёганку и замер, дойдя до сердца.

Кхарг глухо взревел и рухнул. Эфес вывернулся из руки Твердислава, меч оказался погребён под чудовщной тушей.

- Сорок рыцарей... - пробормотал Твердислав, с усилием подсовывая дубину огра под мёртвое тело. - Сорок рыцарей, говоришь? Врал, поди...

- Конечно, врал, - засмеялись совсем рядом.

Твердислав так и замер со своей дубиной. Подловили!

На девчонке, что с ловкостью горной козы прыжками спускалась по головоружительной тропке, было нечто зелёное, короткое, загорелые ноги открыты много выше колен, за спиной - короткий лук в саадаке, торчат оперения нетолстых стрел. На загорелой шее - массивная цепь из необработанных золотых самородков. Выгоревшие волосы схвачены на лбу расшитым мелким бисером ремешком.

- Какие там сорок рыцарей! - хмыкнула девчонка, брезгливо попинав мёртвого острым носком сапожка. - Никого он никогда не убил, так, пугал только. Большой, сильный и глупый. Ладно, сейчас воскресим...

Он мгновенного удара Силы Твердислав на секундну просто ослеп. Это была настоящая, чистая, незамутнённая Сила, коснувшаяся его души, словно вода - губ исстрадавшегося жаждой путника. С рук девушки потекли струйки тёплого пламени - не обжигающего, не испепеляющего, а именно тёплого, словно ласковое весеннее солнце.

- О-ох... - заворочавшись промычал огр. - Опять, Аэ, опять! Опять убили! А ведь я...

"Что за бред? Что за ужасный бред? Верно, у меня уже всё совсем в голове помутилось... Не может такого быть! Я ведь стою сейчас на серой земле, над головой - не эта паучья сетка, а..."

- Какая разница, где ты стоишь? - вскользь, осматривая мгновенно затянувшуюся рану огра, бросила девушка со странным именем Аэ. - Потрогай этот камень. Он тяжёлый и холодный. Или колючки на сосне. Они пахучие и острые. Или... - она задорно улыбнулась, сдув со лба ухитрившуюся выбиться прядку, - можешь потрогать меня. Я - мягкая и тёплая.

Твердислав не выдержал - покраснел и девчонка довольно хихикнула.

- По этой тропинке можно уйти далеко-далеко, за горы. Там у самого моря стоит замок старого чародея. У него собираются рыцари в поисках достойного подвига. Хочешь, мы отправимся туда? Или... к эльфам? Хочешь к эльфам? Настоящим, не то, что ваша подделка! Там, где недоступная смертным красота обжигает сердца и взоры... где ручьи по-настоящему хрустальны, где...

Твердислав медленно пятился. Он не верил уже ничему. Ни глазам, ни ушам, ни даже ощущению Силы. Есть только одно, чему он может доверять - чутьё на опасность. И оно, это чутьё, говорит - он на самом краю. На самом. Он уже навис над обрывом, над тёмным обрывом, на дне которого нечто худшее, чем смерть.

Его меч валялся у тропы. Огр, ворча, приводил себя в порядок. Два шага. Даже меньше - полтора. Но... что он может сделать против такой волшебницы? Даже если он дотянется до клинка...

- Вот и правильно, - одобрила его девушка. - Не надо хвататься за железки. Здесь они ни к чему. Во всяко случае, со мной. Ну так как, идём?

- Нет, - ответил он. - Нет.

- Почему? - огорчилась девушка. - А позволь спросить, куда же ты отсюда денешься?

- Куда-нибудь да денусь, - Твердислав как можно более равнодшно пожал плечами.

- Так для того, чтобы куда-то деться, всё равно придётся идти. Не лучше ли проделать дорогу вместе?

- А что тебе во мне? - Твердислав ответил вопросом на вопрос. - На кой я тебе сдался?

- А мне такие как ты, нравятся! - с вызовом бросила девчонка. - Интересно мне с такими! И потом - тебя ведь отсюда всё равно никуда не деться. Понимаешь? Этот мир - мой!

"Этот мир - мой". Х-ха! Мы ещё посмотрим, кто кого, хорохорился парень. Меч в полутора шагах, м-да...

- Милош! Умники впереди. Триста метров. Опускаю танк... о, чёрт!.. Я в захвате!.. Сажусь!..

- Всем группам. Скопление противника, сектор 12, восточный сегмент. Детекторы показывают активную Сенсорику. Перекрыть пути отхода, огонь вести на парализацию. Тяжёлое оружие применять запрещаю. Конец связи. Милош.

- Милош, я пост тридацать - пять. К границе подходит группа бронетехники противника численностью до двадцати единиц. "Росомахи". Сопровождения не наблюдаю...

- Внимание всем! Района сенсорнной активности блокировать, подвижным группам резерва выдвинуться в район поста тринадцать-пять.

- Милош, я Конрад. К посту тринадцать-пять идут три колонны. Общая численность - около семидесяти. Тяжёлые танки прорыва. Периметр тебе не удержать. Эвакуируй посты тринадцать-три, четыре и пять. Немедленно! Я ставлю огневой заслон, там сейчас будет жарко.

- Вас понял. Внимание всем! Подвижным группам задержаться на рубеже северного сектора. Дальненйшее продвижение только по моей команде, повторяю - только по моей команде, если не хотите попасть под наш же огонь.

- Милош, я Сапсан. Перекрёсток Семнадцатой и Сорок Пятой улиц блокирован противником. Активность Сенсорики - шестьсот шестьдесят три. Видимость ноль. Останавливаюсь, приступаю к перекрытию подходов. Огня не открываю. Живых объектов не наблюдаю. Трупов не замечено.

- Милош к Сапсану - развернуть заграждения. Ничего, ничего, хоть так прикроет. Всё лучше, чем совсем без защиты.

- Рокамп к Милошу - двигаюсь к перекрёстку Семнадцатой и Сорок Пятой со стороны Семнадцатой. Видимость - полтора балла. Локальный туман. Сенсоры отказывают. Активность проивника - шесьсот восемьдесят и продолжает нарастать.

- Конрад к Рокампу - немедленно стоп. Все противотанковые средства...

Грохот. Эфир заполняет бушующее море звуков; миг спустя грохот сменяется нестерпимо-высоким завыванием, точно разом орут сто тысяч котов, которых тянут за хвосты. Вой терзает уши; на экранах бешено пляшут хаотичные сполохи.

Скрючившись в три погибели, высокий костистый Конрад сидит в нутре командного танка. Все экраны перед ним ослеплены; человек зло усмехается, с лихорадочной быстротой переключая тумблеры. Шлем для мысленного управления всей этой техникой сорван и небрежно отброшен в сторону. Конрад не признает нововведений, даже если им - несколько веков. Руки его порхают над клавиатурами, точно у заправского пианиста. Раз, два, три - подключаются резервные мощности. Четыре, пять, шесть - меняется частота приёма/передачи. Семь, восемь, девять - переход на псевдоволоконную связь. Он понимает, что там, возле поста тринадцать-пять, Умники начали прорыв, и теперь остаётся только гадать - давно ли спланирована эта операция, или Умникам и в самом деле позарез, ещё больше, чем его высокопревосходительству верховному координатору, нужен этот проклятый мальчишка, от которого всё равно не будет никакого толку, который если не покончит с собой, как иные его сородичи, то сойд.т с ума, или выкинет что- нибудь ещё хуже.

- Связь налажена. Милош.

- Связь налажена. Рокамп.

- Связь нала... меня атакуют! Роботы... ставят помехи!.. теряю контроль... Милош, Милош, помоги! Я Сапсан!.. Прошу помощи!..

- Сапсан, здесь Конрад. В чём дело? Кто атакует? Где? Какими силами?

- Нахожусь в ста метрах от перекрёстка Семнадцатой и Сорок Пятой. Атакуют "кобры". Одиннадцать... нет, уже десять. Плотный огонь... Звуковой барьер... Так... галлюцинации... стены... плывут... Чувствую... атака... психическая... Веду... ответный... Потерял... О-ох!..

Голос прерывается протяжным мучительным стоном. Конрад недовольно поднимает брови, бормочет что-то о вышедшем из ума старикашке, что полез на передовую, и перекидывает ещё несколько тумблеров.

- Резервные группы Шимана и Колдуэлла. Прорыв в районе поста тринадцать-пять. Немедленно выступить сюда. Задача на контратаку будет поставлена по вашему прибытию. Поторопитесь.

Голоса Шимана и Колдуэлла отзываются одновременно. Конрад хладнокровно лезет в нагрудный карман расстёгнутого бронекомбинезона, выуживает оттуда нечто вроде яркой конфеты, сдирает упаковку и начинает аппетитно хрустеть. Оператор за соседней тройкой экранов смотрит на начальника с почти суеверным ужасом. И тут сквозь треск помех и бешеную пляску радужных полос к ним внезапно прорывается:

- Я пост тринадцать-пять, пост тринадцать-пять! Веду бой... окружена... боеприпасы на исходе... роботы блокированы. Отстреливаемся из личного оружия. Помогите нам, или нас тут всех сейчас перебьют!..

Перемазанное гарью лицо немолодой женщины на экране дико перекашивается. Из глаз катятся слёзы, оставляя на грязных щеках мокрые дорожки. Конрад недовольно дёргает щекой и скрипит прямо в искажённое ужасом лицо несчастной.

- Прекратите панику, пост тринадцать-пять. Вы на острие пррыва Умников, так что ведите себя соответственно. Все резервы моего участка я направил вам на выручку. Идёт тяжёлый бой. Сейчас постараюсь послать кого-то сбросить вам боекомплект. Всё поняли, пост тринадцать-пять?

Некоторое время женщина молча смотрит на Конрада. Губы её беззвучно шевелятся, точно она силится что-то сказать, и никак не решается.

- Не занимай мне аварийный канал, - бурчит Конрад, и отключается.

И тотчас же:

- Милош, я Рокамп. Вижу Сапсана. Атакую Умников с тыла, прикрой меня огнём...

- Понял тебя, Рокамп, я Милош, перенацеливаюсь...

- Милош, я Эстерра, подвижная группа три. Двигаюсь по Сорок Пятой в сторону перекрёстка, противодействия нет. Связи с Сапсаном нет, координировать контратаку с ним не могу...

- Эстерра, я Рокамп, мне осталось триста метров. Приборы показывают... А- а-а-а!!!...

Голос Рокампа обрывается. Истошный крик замирает, экран его отряда гаснет. Конрад вскакивает, со всего размаха врезавшись головой в низкую броневую крышу танка, и с проклятием падает обратно на жёсткий табурет.

- Всем отрядам. Отступление. Отход. Немедленно! Остановить продвижение, занять оборону! Людей - назад! Всем батареям - заградительный огонь, сектор 12, сегмент "восток", девятьсот метров севернее маркера. Эстерра, стоп! Подвижные группы один и два, немедленно на соединение с группой три!.. Сапсан! Ответь мне!

- Милош к Конраду, я веду заградительный огонь, однако...

Треск помех. Шипение. На экране мечутся алые блики. Тяжёлая машина ощутимо вздрагивает, снаружи доносится глухой гул.

- Милош, я Колдуэлл. Нахожусь в твоём секторе, жду подтверждения на котнратаку. Конрада не слышу, повторяю, нет связи с Конрадом...

- Колдуэлл, я Милош. У меня тоже пропала связь. Конрад, Сапсан и Рокамп не отвечают. Эстерра! Ответь мне!

- Милош, я Эстерра. Заняла оборону не доходя двухсот метров до перекрёстка. Сенсоры зашкаливает. Впереди - багровое облако... спектр... вам пошёл.

- Вижу, Эстерра. Противник?..

- Активности не проявляет.

Конрад в бешенстве бьёт кулаком по клавиатуре. Нажимает отдельно расположенную жёлтую кнопку.

- Гинзбург на связи... а, это ты, Конрад. Нашел мальчика?

- Они прорвали фронт, - мрачно сообщает Конрад, вполглаза косясь на замершего и оцепеневшего оператора - немолодого уже мужчину с простым, славным лицом. - Сейчас они на перекрёстке Семнадцатой и Сорок Пятой. Подтягиваю к месту прорыва Шимана и Колдуэлла. Нет связи с Милошом и остальными боевыми частями, Исайя. Милош открыл заградительный огонь... думаю, после этого искать нам придётся один пепел.

Исайя на экране вздыхает, трёт лоб.

- Не пори горячку, Конрад. Никаких контратак. Закрепиться там, где сейчас. Заградительный огонь прекратить. Доведи мои приказы до кого сможешь, я тоже сейчас их отправлю. Если не будет связи, то советую самому прокатиться на передовую. Хватит отсиживаться в тылу. Договорились?

Экран гаснет. Ругаясь сквозь зубы, Конрад некоторое время пытается дотянуться до остальных командиров; поняв никчёмность своих усилий, чертыхается и велит трогаться. Танк срывается с места; скользнув над серой бронёй улицы, исчезает за углом.

Меч лежал в полутора шагах. С таким же успехом он мог находиться и за тысячу поприщ. Девчонка не сводила с Твердислава пристального взгляда - глаза у неё были красивые, нежные, с томной поволокой.

- Так ты идёшь? - повторила она, отчего-то вдруг быстро взглянув вверх. Высокий и чистый лоб перерезала озабоченная морщина. Что-то неладное случилось там, под высоким небесным сводом (Твердислав никогда не видел аэра такой голубизны и бездонности). Она отвлеклась. На миг ослабила внимание. Ведь парень стоял такой растерянный, почти покорный...

Ведун может принять любой облик. Девушки, или даже беспомощного ребёнка. Отбрось жалость, потому что иначе ты мёртв ещё до схватки.

Юноша рванулся не к мечу. Он бросился даже не на девчонку - а ей в ноги. Такого не ожидали ни она сама, ни здоровенный огр. Аэ пискнула и повалилась. Не теряя ни секунды, Твердислав подхватил камень, коротко размахнулся, целясь ей в висок...

Его рука замерла на полдороги. Девчонка широко разинутыми глазами пялилась на булыжник в его ладони... и казалось, что рука упёрлась в непреодолимую стену. По виску Аэ скатилась капля пота.

- Вот так... - прохрипела она. - Вот...

За спиной шумно засопел огр. Не оглядываясь, Твердислав наудачу лягнул ногой - попал, великан разразился жалобными воплями. Чувствительные места у него оказались даже ещё более узявимы, чем у людей, несмотря на толстую стёганку.

Проклятая колдунья оказалась слишком сильна для него.

И тогда Твердислав сделал, наверное, последнее, что ему оставалось. Нехитрый приём - лбом ударил в лицо волшебнице. Свободная левая рука нашарила но её пояске нож.

Кончить дело одним ударом!

Огр опоздал. На долю секунды, но опоздал.

Клинок вошёл в бок девчонке.

Небо над головами вспыхнуло; тяжкий раскатистый гром отозвался яростным эхом в скалах. Аэ скорчилась, зажимая рану в правом боку - болезненную, но едва ли особенно опасную. Замер и огр, тупо глядя в пылающее небо, по которому неслись обиваясь на лес и скалы, длинные огненные струи. Затянувшая ушелье паутина мгновенно вспыхнула, вниз посыпался горячий пепел. Из-за ближайших камней высунулась узкая рыбья морда какого-то самоходного боевого устройства, высунулась, плюнула огнём и тут ему настречу поднялась неестественно прямая человеческая фигура. Из рук брызнуло солнечно-ярким светом и коричневый лоб машины немедленно вспыхнул.

...А по склонам, выжигая всё на свом пути, текли огненные реки, и туча перепуганных птиц в ужасе металась перед наступающей стеной пламени...

Хрипло взвыв и закрыв башку здоровенными плоскими ладонями, огр бросился наутёк, забыв даже о собственной спасителнице.

Аэ стонала. Из-под пальцев сочилась кровь; легкомысленный зелёный наряд темнел вокруг раны.

- За... зачем, глупый... - в груди у неё странно клокотало, точно лёгкие уже заполнились кровью. - Ты... не понимаешь...

Огонь играбчи перемехнул через каменный гребень шагах в ста от замершего Твердислава. Еще немного - и пламя будет здесь.

Не раздумывая, парень подхватил Аэ на руки.

- Колдовать не будешь?

- Не-ет... не могу... ох...

Он бросился бежать. Чутьё на опасность заставило его повернуться спиной к перевалу, за который его так настойчило звала эта самая Аэ.

Горели уже все склоны ущелья, а пламенные духи все никак не могли уняться. Выли и ревели в поднебесьи, осыпая всё вокруг испепеляющими стрелами. Юноша бежал, невольно вжимая голов в плечи. По матовому боку серого боевого комбинезона скатыались тёмно-алые капли чужой крови. Он не знал, куда бежит. Он просто уходил от огня и не думал, откуда здесь взялись танки и иное оружие, принадлежащее совсем иному миру.

- П-положи менч, - простонала девчонка. - Положи... и уходи. Это будет твой приз...

Твердислав оглянулся. Огонь наступал им на пятки.

- Сгоришь же, дура!

- Положи, - терпеливо проговорила девушка. - Меня... вытащат. Может быть. Мне... не уйти отсюда.

Голос её звучал совсем не как у безумной. Твердислав осторожно опустил её на землю.

- Может, всё-таки...

- Нет, - она неожиданно улыбнулась, правда, улыбка тотчас сменилась гримасой боли. - Беги. А я...

Из огненной стены, что наступала им вслед по ущелью, начали выныривать странные нечеловеческие силуэты.

- За мной, - с усилием выдавила она. - Уходи!

Глаза её меняли цвет. Из карих они ставновились цвета расплавленного золота, начиная светиться изнутри самым настоящим светом.

- Уходи! - в грудь толкнула невидимая ладонь.

"А себя вот залечить не сумела..."

- Уходи, - губы дрогнули в странной усмешке. - Я ещё раз приду к тебе... а потом уже ты ко мне, и навсегда.

Фраза эта Твердиславу совсем не понравилось. Словно в детско сказке про воина и Смерть.

- Не оглядывайся! - хлестнул ее голос.

Эстерра командовала почти сотней автоматов и тремя десятками людей при пятнадцати тяжёлых танках. Подвижная группа, резерв Милоша, командира сектора 12, заняла оборону на Сорок Пятой улице. Сражения редко разыгрывались на земле - чаще в воздухе или на верхних ярусах построек. В узкие ущелья улиц не любили соваться ни Умники, ни их враги. Хотя именно Умники частенько проникали в контролируемые Советом Старших кварталы, используя даже не глубокие коммуникации, а самые простые, для хождения и предназначенные улицы.

Эстерра всё выполнила по инструкции. Слишком много повидавшая, чтобы рисковать собой, или своими, женщина выставила вперёд четыре танка с экипажем из автоматов. На скорую руку возводились заграждения - вал мгновенно затвердевающей пены поднялся уже выше человеческого роста. Впереди, на перекрёстке, по-прежнему властвовал алый туман. Реактивная артиллерия била зажигательными зарядами, ставя заслон перед выдвигающимися к месту прорыва езервами Умников; Эстерра в эффективность подобных заслонов не верила. Слишком часто из моря сплошного огня начинали возникать один за другим вражеские танки... или кое-что много хуже танков.

А потом из тумана внезапно вынырнула человеческая фигура. В обычном для боевых частей сером комбинезоне, без оружия, с нелепой железкой в руках...

Бывалый командир отряда, вышедшая без единой царапины из пяти общих штурмов и сотни мелких боёв, Эстерра не колебалась ни секунды. Палец её вдавил кнопку аквтиватора всех защитных средств в ту же секунду, как она заметила бегущий силуэт. Она ни на полпальца не верила, что этот самый мальчишка мог выжить. У Умников не выживешь. А если он пережил Сенсорику... значит, это уже не соратник, не друг, а...

Ведунская тварь, как сказал бы сам Твердислав.

Горело справа, горело слева. Горели чёрные стены домов. Горело серое покрытие под ногами. Прямо в грудь целилась огненная смерть, и спасти мог один только Великий Дух.

Уход Два. Когда позорная смерть уже совсем близко.

Это заклятие он отрабатывал особенно долго. Не с первого, не со второго - лишь с третьего раза защитил перед Учителем право владеть им.

Он даже не знал, есть ли где-то поблизости Сила. Разум не справшивал, а действовал.

Из-под ног рванулось нечто, раскалённая смесь компонентов дорожного покрытия, того, что залегал под ним, и того, что оказалось рядом. Звенящий удар швырнул его в глубину беспамятства, так, что он не успел даже воззвать к Всеотцу со смертной молитвой.