Летописи Разлома:
Хранитель Мечей: Война Мага (фрагмент 1)

Начато:
вторник, 27 марта 2001 г.18:43:46

Над Северным Клыком безумствовала вьюга. Полярная ночь простёрла свои совиные крыла над заснеженными просторами прикрывшихся ледяными щитами морей. На красноватом утёсе, высоко вознесясь над торосами и ропаками, над прибрежным ледовым хаосом, застыла башня Сим. Казалось, древнее строение с ужасом смотрит через пролив, туда, где на поднявшемся из моря островке гордо чернела еще одна, вторая Башня: высокая и тонкая, точно рапира.

Черная Башня.

Она сильно изменилась. Выросла. Стала похожа на исполинскую, почти что до самых небес ель, покрытую блистающей антрацитовой броней. Черная Башня больше всего напоминала остроконечный конус, или даже наконечник копья, грозно нацелившийся в темные бессолнечные небеса. К поверхности главного конуса хаотично лепились башенки поменьше, словно поверхность муравейника, вся Башня была покрыта разбросанными тут и там бойницами. У высокой стрельчатой арки входа застыли изваяния стражей-грифонов из чистого агата.

Никогда в бойницах не промелькнуло ни единого проблеска света. Никогда. Ни разу. Сколько бы ни вглядывались в них осаждающие.

А их было немало. Наверное, эти места никогда еще не видели такого множества людей. Впрочем, не только людей.

Чародейка Мегана, Хозяйка Волшебного Двора, устало опустила подзорную трубу. Здесь, вблизи от Черной Башни, трудно было плести пусть и самые простые заклятия - боль отката почти что парализовывала даже её, вторую по силе волшебницу Эвиала. Конечно, думала Мегана, когда мы пойдем на штурм, будет уже не до нежностей, но... Она невольно поёжилась. Как мы прорвёмся через этот заслон? Собрать всех в один кулак, как предлагает Этлау, и завалить Башню трупами? Трупами и магов, и инквизиторов, рассчитывая, что, вдали от своих коренных владений, Тьме будет трудно помочь своему наймиту, проклятому Разрушителю, все-таки воплотившемуся, немотря на все усилия и Академии, и Волшебного Дворе и Святых Братьев?

Резкий и злой ветер пробивался даже сквозь пушистую рысью шубу. Мегана зябко вздрогнула. Никогда еще светлым магам Эвиала не противостоял в открытую столь страшный враг. Никогда еще им не приходилось браться за дело, чреватое столь большими жертвами. Все прочее, случавшееся в истории - войны, набеги, восстания - никогда не угрожало всему миру. "Анналы Тьмы", бесспорно, говорили правду. Как говорится, это есть наш последний и решительный...

Она потрясла головой, отгоняя настойчивые видения.

Что еще мы можем сделать? Собрать сюда всех чародеев Эвиала, которых только могли, не ослабляя до крайней степени оборону тысячелигового побережья, где теперь в любой миг могли возникнуть черно-зелёные галеры Империи Клешней, оставившие по себе столь долгую память и там, где стоял гордый Арвест, и в Кинте Ближнем? - сделано.

Взять за горло королей и правителей, добиться того, чтобы были бы подняты все полки, чтобы застоявшиеся имперские корпуса Эбина скорым маршем двинулись бы на север, окружить проклятую Башню кольцом плотной осады? - сделано.

Отправлить послов в Синь-И, в Халистан, на далекие-далекие острова крайнего Юго-Востока, у самого Восходного Предела Тьмы, где есть очень сильные, своеобразные, с собственным, ни на что не похожим стилем маги? - сделано.

Обложить тяжкой данью Мекамп и Эгест, Семиградье и Эбин, чтобы прокормить и согреть все собравшиеся на краю света, в ледяной пустыне войска? - сделано.

Что еще? Что?

Ведь оставалось только одно - отдать приказ о штурме.

И тогда швырнут каменные ядра с великим трудом доставленные сюда катапульты и требушеты, поползут неповоротливые тараны, по наведенным мостам ринется на островок пехота... А мы, маги Эвиала, задыхаясь от боли отката, будем стараться взломать неподатливую черную броню.

Или все-таки нет? Не бросать сотню за сотней, тысячу за тысячей в бесплодные атаки, сжимая зубы в тоске и отчаянии, при виде валящихся тел, выждать, вызнать всё, что можно - и лишь потом ударить, поймав тот единственный момент, когда Разрушитель станет уязвим, когда он, наконец, выйдет из Башни, но еще не успеет собрать вокруг себя ту кошмарную Армию Тьмы, о которой в таких подробностях сообщали Анналы, в истинности которых никто теперь не сомневается?

Разум говорит подождать. Чутье мага твердит - атакуй. Не считай жертв, не считайся ни с чем, положи всю с таким трудом собранную армию, но сотри Черную Башню с лица земли.

Сомнения, сомнения, сомнения. Нет ничего хуже сомнений для решившего встать на тропу войны мага.

За спиной послышались мыгкие шаги. Мегане не требовалось поворачиваться, чтобы узнать Анэто.

Милорд ректор осунулся и похудел. Не жалея ни себя, ни других он мотался по изогнувшимся дугой позициями, от одного крыла до другого, вытянувшихся далеко на торосистые льды и охвативших плотным кольцом весь проклятый остров. Ни один воин Света ещё не ступал на подъятого темными силами из глубин океана остров. Даже колдуны и чародеи. Пришлось перетряхнуть все архивы, мобилизовать всех до единого хоть сколько-нибудь сведущих волшебников, не исключая знатоков архаичной Рунной Магии (в том числе и старика Парри, с чей недоброй руки все это началось), адептов Магии Ритуальной, и так далее и тому подобное.

Побережье и льды покрылись частой сетью сооруженных их камня скрин, где на тщательно расчищенной земле были выведены замысловатые магические фигуры. Там, где под скринами залегал матерый лед, не жалея сил, натаскали с берега почвы.

Фигуры устанавливали связь со всеми мыслимыми формами стихий. Они должны были если не уберечь собравшуюся здесь армию, то, по крайней мере, предупредить о начавшемся прорыве. Подобно тому, как выполнили свой долг наблюдатели (даже и в той же башне Сим), когда Тьма на самом деле начала продвигаться в пока еще свободные от неё области Эвиала.

Все было готово. Кажется, они не упустили ничего. Ничего?...

- Ничего, кроме Даэнура, - устало сказал Анэто. - Прости, Мег. Ты размышляла вслух.

- Ты же знаешь, я против, - она не повернула головы. - У нас был один некромант... ты видишь, чем это кончилось. Хочешь, чтобы их в этой проклятой башне стало бы двое? Нет, нет, не спорь, не хочу и пробовать! С меня довольно.

- Тогда нам нельзя тянуть, - Анэто встал рядом, тоже глядя на опоясанную нитью костров Башню. Сливавшаяся в темнотой полярной ночи, она, тем не менее, была четко и ясно видна - словно возводившая её сила не поленилась подчеркнуть - мы совсем другие. И даже мрак у нас иной, не чета мраку ваших жалких ночей. - Если начинать без Даэнура, то начинать надо немедля. Чего еще нам ждать? Каждый день приходят донесения о разупокаивающихся погостах. О чем только думает наш славный мессир Этлау?

- О вечном, - буркнула Мегана. - Не знаю, что с ним случилось и откуда он взял эдакую силищу, Ан, но мне становится страшно, стоит мне только об этом задуматься.

- Святые братья преисполнились Силы, это верно, - откликнулся Анэто. - Они справились с несколькими кладбищами, правда, опять не обошлось без человеческих жертв. Как это только согласуется с твоей верой, Мегана?

- Вера - это одно, Ан, а дела, творимые как бы именем Спасителя - другое, - волшебница зябко повела плечами, плотнее закутываясь в шубу. - Иерархи и инквизиторы могут быть грешны. Могут ошибаться, могут впадать в ересь. Натура человеческая слаба, потому нам и нужен Спаситель.

- Ох, Мег, - поморщился Анэто. - Не будем затевать все это по новой. Я просто хочу сказать, что братья-экзекуторы, похоже, вознамерились во время святой своей войны с Тьмой прибрать к рукам и нас, магов, лишить нас независимости, покончить с вольностями Ордоса...

- Ты, кроме вольностей Ордоса, похоже, вообще ни о чем думать не можешь! - обрушилась на чародея Хозяйка Волшебного Двора. - Ты...

- Я же сказал, не будем начинать все заново, - криво усмехнулся Анэто. - Конечно, тебе легко говорить, никто и никогда не посягал на свободу твоей собственной обители. Что и неудивительно, учитывая, что вы забились на край света. Вокруг - одни дикие племена с бубнами. Шаманы, примитив. Ни одного инквизитора на тысячу лиг что в одну сторону, что в другую.

- Ну о чем ты сейчас, Ан... - настала очередь поморщиться Мегане. - Инквизиторы, не инквизиторы... Сила сейчас у Этлау и Аркина. Это факт. Нам остается только принять его к сведению и действовать соответственно новым обстоятельствам.

- То есть покориться? - негромко произнес ректор Академии. - Белый Совет самораспустится, передав великое дело борьбы с Тьмой в руки полуграмотных фанатиков, у которых руки в крови даже не по локоть, а по самые плечи, фанатиков, абсолютно убежденных, что творят благо, на самом деле сея ужас и смерть? Мужья не доверяют женам и родители детям - потому что по всему Эвиалу разослана энциклика о поиске мифических сообщиников Разрущителя и, я цитирую, "О неукоснительном и безжалостном оных искоренении"? Доносы вновь объявлены богоугодным делом, Мег, ты этого не знаешь? Последнее, что я слышал, была казнь целой семьи в Эгесте. Отец, мать, старшая сестра и двое братьев. Все сожжены по доносу младшего сынишки, семилетнего мальчугана, подученного местным попом, которому старшая сестра отказала в его домогательствах.

Мегана крепче сжала кулаки и что-то прошипела себе под нос.

- И ты предлагаешь поддаться этим? - голос ректора зазвенел металлом. - Покориться Этлау и его приспешникам?! Заветами Спасителя были добро и любовь, спасение душ от ужасов посмертия - и смотри чем, какой кровавой вакханалией все это обернулось!

- Я не стану тебе возражать, Ан, - медленно проговорила чародейка. - Мы спорим совершенно не о том. Давай решим сперва первую задачу - справимся с Разрушителем и потом уже поговорим об Этлау и ему подобным. Поверь, мне они симпатичны не более твоего. Но сейчас - они наши союзники, а не враги. И они явно не могут управиться с Разрушителем своими силами, иначе нас бы тут на было, а они прибрали бы к рукам всю славу...

Анэто усмехнулся. Усмешка была горькой и какой-то на удивление человеческой, словно тот, прежний Анэто, маг Света и Ветра, на миг выглянул из-за поневоле натянутой личины чопорного милорда Ректора Академии Высокого Волшебства.

- Мег... ну ты словно девочка, честное слово. Ты так до сих пор и не поняла? Этлау и Аркин собираются убить двух зайцев разом. Разрушитель - ну это понятно, хотя бы из простого инстинкта самосохранения. Но есть у них и еще одна задача. Еще одна цель.

- Какая это?

- Не догадываешься? Само собой, мы. Свободные маги Эвиала, - сумрачно и зло проговорил Анэто. - Для этого даже не надо никаких особенных хитростей. Достаточно пустить нас в первой волне атакующих. Я уверен, Черная Башня встретит нас так, что людская кровь расплавит матерый вековой лед. Тьма зла, но отнюдь не глупа. Она не оставит своего питомца беззащитным. И сам Разрущитель уже давно не тот, с кем когда-то играючи могли справиться и ты и я. Он вырос. Очень вырос. Ясно ведь, что он не из нашего мира...

- Давай только не будем начинать еще и этот спор, - вздохнула чародейка. - Я помню твою теорию. И я помню все сказанное Кларой. Я считаю Неясытя созданием Тьмы, но это...

- Ты права, не отменяет того, с чего я начал, - перебил ректор волшебницу. - Этлау, говорю тебе, хочет уничтожить нас. Для этого он и притащил сюда всех магов, кого только смог. Все под прекрасными и благородными лозунгами! Чтобы жил Эвиал! За наше общее небо! Негодяй... а теперь он только ждет, когда мы окажемся настолько глупы, что сами полезем на этот проклятый остров, чтоб ему провалиться в те самые преисподние, откуда его подняла воля Тьмы!

- Ты считаешь, что мы не должны атаковать?

- Ни в коем случае, Мег. Ни в коем случае. Я не остановлюсь перед тем, чтобы всадить арбалетный болт в этого проклятого фанатика. Если ему так неймётся, а его святые братья так горят рвением и готовы пожертвовать собой ради Эвиала, пожалуйста! Пусть идут на штурм хоть сейчас. Я и пальцем не пошевельну, чтобы им помешать или отговорить. Но я не пошлю за ними ни одного мага. Из тех, кто подчиняется мне, разумеется. Адептами Волшебного Двора ты имеешь полное право пожертвовать, если, конечно, твоя совесть, о Светлая Мег, стерпит это пятно на снежной своей белизне.

- Ан, Ан, давай поменьше громких слов, хорошо? Я забочусь о Волшебном Дворе не меньше, чем ты - об Академии...

- Но такая идея о том, что маги - просто расходный материал на пути Этлау, не приходила тебе в голову?

Мегана обиженно поджала губы и ничего не ответила.

- Значит, не приходила, - отрывисто бросил Анэто.

- Ты предлагаешь отказаться от штурма Башни? Я правильно тебя поняла?

Анэто кивнул.

- Я не поведу своих магов на верную смерть. Тем более когда я не имею убежденности, что их смерть поможет спасению Эвиала.

- Ты не веришь, что мы...

- Я не верю, что мы прорвемся в Башню, Мег.

Волшбеница воззрилась на Анэто широко раскрытыми глазами.

- Что ты говоришь, Ан, что же нам тогда...

- Попытаться выманить его оттуда.

- О! Гениальная мысль! Просто не знаю, как бы мы жили без твоих неподражаемых советов! Наверное, впали бы в дикость, - ядовито прошипела Мегана. - Разумеется, никому, кроме тебя, подобная мысль прийти в голову просто не имела права!.. Все вокруг идиоты, и тут появляется милорд ректор с очередной потрясающей идеей, разгоняя светом своим мрак невежества!...

- Ты закончила? - спокойно спросил Анэто, дождавшись, когда чародейка выдохнется. - Можно мне продолжить?

Мегана скорчила гримаску и нехотя кивнула.

- Мысль отнюдь не обязана быть сверхоригинальной. Разумеется, об этому думали все, кто хоть что-то понимает в происходящем. Вся хитрость в приманке. Надо предложить такую, чтобы рыбка клюнула б наверняка. И, мне кажется, я знаю такую...

Кап, кап, как. И снова - кап, кап, кап. Тишина такая, что слышно, как потрескивает фитилет свечи на противоположном конце громадного зала. Медленно срываются капли в исполинской клепсидре, причудливо украшенной бронзой и серебром - зримое напоминание о том, что время не остановить и что его остается все меньше и меньше. Фесс не знает, сколько точно его осталось, однако он не сомневается - преображение близится. И тогда ему не поможет уже ничто, и даже сама Смерть. От завлекшей его сюда Силы спасения уже не будет. И не только ему...

Кап. Кап. Кап...

Некромант стоял у высокого стрельчатого окна. Черный морион рамы покрывала тонкая резьба, в которую, однако, Фесс предпочитал не вглядываться. Пытки и мучения, изображенные там, могли напрочь отбить аппетит. Даже у него, некроманта, знающего не понаслышке, что такое "ритуальное мучительство"!

Хорошо ещё, что Рыся этого не замечает...

Он поймал себя на мысли, что вновь думает о маленькой драконице словно об просто человеческой девочке, которой ещё пока рано смотреть на многие вещи из жестокого мира взрослых. Некромант усмехнулся про себя и вздохнул. Рысь, маленькая Рысь, никогда не задавашая вопроса, почему её зовут именно так, похоже, все уже знала сама и наперед. Магия и Познание были так же неотделимы от нее, как невозможно разделить небо и землю. Она отличалась абсолютным, совершенным бесстрашием. И еще - она всегда говорила, что думала. Не всегда думала, что говорила, это верно, но понятие "кривить душой" было ей совершенно незнакомо. Она принимала мир таким, каким он есть, впитывала его в себя, словно губка, все его многокрасие, всю его бесконечность, ибо Черная Башня, как ни странно, предоставляла для этого все возможности.

Тьма не поскупилась.

Фесс досадливо потряс головой - он опять назвал своего врага именем той силы, цвета которой он носил. Украденным именем...

Впрочем, это не отменяло главного - Сущность - будем именовать ее так - и в самом деле не поскупилась. Чтобы пройти библиотеку из конца в конец, требовалась по меньшей мере неделя. Похоже, Сущности было легче раздвинуть пределы Башни в каком-то ином измерении, чем сделать так, чтобы нужная книга сама бы возникала из ниоткуда.

Там было собрано все, чем был богат Эвиал. И не только он. Сущность, похоже, основательно пошуровала в вивлиофиках иных миров. Оставалось только гадать, какая судьба ожидала те места, откуда неведомая силы выхватила эти мрачного вида фолианты.

Фесс не сомневался - вся эта прорва манускриптов собрана здесь с одной единственной целью - сделать его переход на сторону Сущности окончательным и бесповоротным. Ничего доверять тут было нельзя. Никто не мог поручиться, что исторические хроники не окажутся подделкой, рвущие душу описание зверств "воинов Света" - самой обычной выдумкой или, того хлеще, приписыванием Светлым совершенного совершенно иными силами.

Например, той же Сущностью.

Хотя, разумеется, многое казалось правдой. Ну, к примеру, только тут Фесс прочел наконец полную хронику войны Титанов с пятиногами. В основном она соответствовала услышанному в подвалах дворца Старшей, однако некроманта не оставлял немудреный вопрос - кто, собственно говоря, перевел эти фолианты на общепринятый, современный эбинский?...

Были, конечно, и другие книги, в которых он не мог разобрать ни единой строчки. Здесь приходила на выручку Рысь. Она читала свободно, любой язык, любые каракули. Наверное, это было прирожденным свойством любого истинного Дракона - познавать.

Но, в отличие от всех прочих Драконов Эвиала, Рысь щедро делилась всем, что узнавала.

Некромант узнал о Титанах и пятиногах. О пришедших им на смену и захвативших Эвиал дуоттах. О том, как змеелюди сошлись в смертельном бою с только-только вышедшими из дикости примитивными племенами, обитавшими в южных землях. О том, как в Эвиале стали появляться иные люди. И не только. Гномы, эльфы, гоблины и все прочие расы, что, судя по всему, расселялись по мирам исходя из какого-то одного центра. Или нескольких, но не слишком многочисленных.

Он узнал, как поднимались первые государства, первобытно-жестокие, как набирали силу Древние Боги, имевшие все основания прозываться Темными. Они любили человеческие жертвы. Но и платили поклонявшимся им.

Он узнал, как первые союзы и королевства сменились могущественными империями. Как началось почитание Молодых Богов, а боги древние обратились в гонимых и преследуемых. Торжествующе победители добили рати Темны, и на время воцарился мир.

Потом все начиналось сначала.

В общем, Эвиал был самым обычным миром. До тех пор, пока на страницах летописей и хроник не пояляются упоминания о Кристаллах. Возникших словно бы из ниоткуда и словно бы пребывавших здесь во веки. Ни один источник не упоминал о Хрантелях. Драконы словно бы тоже возникли из ничего.

И ни в одной хронике ни словом не говорилось о пришествии Западной Тьмы. Или Сущности, как теперь предпочитал называть ее некромант.

Можно было утонуть в море повествований о мнивших себя великими завоевателей, о вечных державах, что не могли пережить собственного создателя; о кровавой резней между сторонниками давно забытых вер; Фессу приходилось откладывать в сторону целые тома и фолианты.

Похоже, Сущность предприняла необходимые меры предосторожности.

Он усмехнулся. Отошел от окна-бойницы. Сущность очень хотела бы, что против него повернулся весь мир и теперь, наверное, думает, что её цель достигнута.

И я до сих пор не знаю, когда она может читать мои мысли, а когда нет. Хотя с тех пор, как Рысь со мной, Она больше не обращается ко мне. И тогда... на пороге... она пришла сама, хотя, наверное, тоже хватило бы ее голоса.

Стоп! Конечно, Она никуда не приходила. Это был просто призрак, морок, созданный Её чародейством. Ничего больше. Сама Она не может - пока не может - перешагнуть поставленную кем-то преграду (еще один вопрос, ответ на который ему так и не удалось найти в бесчисленных фолиантах роскошной библиотеки. И, как сильно подозревал Фесс, уже не удастся).

Ну вот, некромант. Ты здесь. Ты в Черной Башне. Ты в роскошной мышеловке, приготовленной для одной-единственной мыши в целом мире - для тебя. Ты выполнил поставленное тебе условие. Выполнил обещанное. Нечто, оставшееся в тебе, Кэр Лаэда, от незабвенного воина Серой Лиги, нашептывало, что совершенно необязательно тащиться так далеко на север. От погони ты оторвался. С грехом пополам, но все-же оторвался. Мог бы свернуть в Семиградье или податься на веселые, беззаконные Волчьи Острова. Боевой маг твоего опыта был бы там в чести. И даже длинная рука Этлау дотянулась бы туда не сразу...

Нет, тотчас подумал он. Эта хитрость хороша для Серого. Но не для Кэра Лаэды. Помнится, Даэнур говорил что-то о негибкости Светлых. Ты уподабливаешься им, некромант? - возможно, но надо чувствовать разницу. Есть предел, до которого можно согнуть лук. Растянешь в меру - и тяжелая стрела на полутораста шагах пробьет пластинчатый доспех панцирника, растянешь сверх меры - только порвешь тетиву. Есть некий стержень внутри каждого человека, сгибать который, подобно луку, можно только до определенной степени. Казалось бы, что тут такого - солгать; ведь не другу, не любимой, не отцу или матери - солгать врагу, смертельному врагу, который только и ищет способа подчинить тебя себе, поставить себе на службу, превратить тебя в послушную марионетку - с тем, чтобы низвергнуть себе под ноги весь мир. Как можно считать себя связанным словом, данным такому? И ведь, некромант, совсем недавно ты тоже почитал свое слово нерушимым. Однако же ты трижды нарушил его, и...

...И в конечном итоге оказался здесь. В Чёрной Башне. В цитадели Западной Тьмы, в Её крайнем восточном форпосте. В Башне, где ты не можешь быть уверен даже и в том, что твои мысли не становятся тотчас же известны твоему заклятому врагу. Так был ли верен твой выбор? Быть может, когда рядом с тобой появилась Рысь, разумнее было б попытаться скрыться?...

Хотя едва ли ему удалось бы это сделать, имея на плечах милейшую тётушкину подружку Клару Хюммель. Она не из тех, кого так легко стряхнуть со следа, особенно в наглухо закрытом мире, наподобие Эвиальского. В Меж-реальности у него ещё оставались шансы. Здесь их, увы, не было. Таково было истинное положение дел. Не слишком приятно сознавать это, но что поделаешь. Конечно, та странная противница, собственно говоря, и подарившая Фессу шанс уйти - некромант даже не знал, что и думать о ней. Холодно и отстаненно рассуждая, Клара стала врагом, следовательно, враг моего врага - мой друг. Но... с другой стороны...

В этом твоя слабость, некромант. Кэр Лаэда слишком хорошо помнил все добро, сделанное Кларой. Как он мог теперь повернуться против нее, начать войну по всем правилам магической дуэли? Архимаг мессир Игнациус Коппер был бы весьма недоволе, весьма. Сами дуэли среди обитателей Долины стали в последние десятиленя величайшей редкостью. А последняя из таковых и вовсе обернулась фарсом - две медички повздорили из-за некоего молодого мага приятой наружности, и недолго думая скрестили - нет, не мечи, а то, что попалось под руку - различные атрибуты своего ремесла. Весьма забавно получилось. Драчуний примчалась тогда разнимать сама Ирэн Мескотт, и ей тоже досталось - прежде чем она сообразила пустить в ход нечто посерьезнее увещеваний.

Ты слишком слаб для задуманного, некромант. Тебе казалось, что ты прошел через всё. Наверное, это не так. Мало еще шрамов на шкуре, мало тошнотворных воспомнинаний, если ты до сих пор цепляешься за какие-то эфемерные понятия, ничего не значащие, когда дело доходит до края, когда надо одержать победу любой ценой, даже пожертвовав собственной честью.

Он медленно шел через громадный зал, много больше, чем башня казалась снаружи. Чародейство Сущности сделало Чёрную Башню громадной, поистине необъятной - по ней впору было совершать самые настоящие путешествия. Чем последнее время и увлекалась его Рыся. Рыська, Рысичка, Рысь. Девочка-дракон. Самой удивительное сущство, когда-либо встреченное Фессом во всех его странствиях. Которая зовет его отцом, будучи прекрасно осведомлена о своем собственном происхождении. Зовёт так по своему свободному выбору.

А вот и она, легка на помине. И хорошо, потому что от этих мыслей поистине ум заходит за разум.

- Папа! Пап, ты здесь? Па, я есть хочу. Скоро ужинать будем?

Рысь в образе драконицы могла есть что угодно. Сырое мясо, сорванное с костей. Могла поймать на лету птицу, выхватить рыбешку из быстрого потока. Но когда ей взбредало в голову обернуться человеком (а последнее время такое случалось все чаще и чаще), она становилась черезвычайно привередливой.

Правда, надо опять же отдать должное Сущности. Кладовые Башни ломились от припасов. Другое дело, что они не возобновлялись, как втайне сперва надеялся Фесс. Пройдет какое-то время и ему придется выйти из своего убежища, хотя бы для того, чтобы не умереть голодной смертью и спасти от нее Рысю.

До того, как истощатся запасы в кладовых, пройдет еще немало времени. Никак не меньше пары лет. Однако этот день все равно наступит. Честное слово, порой хочется, чтобы он наступил бы пораньше. Знать, что корабли сожжены. Хотя настоящий некромант никогда и не мог никаких кораблей.

Горят, перемигиваются в густой тьме внизу цепочки огоньков. Костры осаждающей Башню армии. Люди, пришедшие сюда, на край земли, терпящие неимоверные лишения ради одной-единственной цели - истребить его, Кэра Лаэду, кого они искренне и без капли сомнения считают ужасным Разрушителем, провозвещающим конец привычного им мира. Им и невдомёк, что их мир и так будет меняться, не столь резко и стремительно, но не менее кардинально: стоит только задуматься, из какого же источника почерпнул свои силы Этлау, вспомнить нечто, сопутствовавшее его, Фесса, последним дням в Мельине, чтобы в один момент ожили бы самые черные подозрения.

У меня нет доказательств, думал он. У меня нет доказательств, но есть уверенность. Которой пора начать доверять. Иначе я буду попадать в одну и ту же ловушку. Один, за всех, противу всех! - как романтично и соблазнительно! И вот уже друзья умирают на окровавленном снегу Эгеста, а ты сам, некромант, заканчиваешь свой путь в Черной Башне. Одна-единственная ошибка - и ты попадаешь в воронку, из которой тоже выход только один.

Но тот, которым ты не воспользуешься никогда и ни за что.

- Папа! Ну что же ты молчишь?

В голосе Рыси скользила легкая укоризна - но именно легкая и самую малость. Девочка-дракон очень быстро научилась разбираться в бедах и тревогах того, кого она столь решительно выбрала называть отцом.

- Пап! Ужинать будем?

- Будем, будем, дорогая, - виновато отозвался Фесс.

Рысь возникла на пороге, одним неразличимым движением, словно соткавшись из ничего. Фесс знал, что она не прибегала к магии, и только и мог, что поражаться - все лучшие мастера Серой Лиги по сравнению с ней оказались бы полными неумехами.

Человек. Человечек. Дракон. Дракончик. Все вместе. Странные свои жемчужного цвета блестящие волосы она отрастила чуть ли не до колен (само собой, тут не обошлось без магии), черное переливающееся платье с волочащимся шлейфом (увы, не настоящее, созданное чародейством), черные же туфельки - Рысь нарядилась, словно направляясь на королевский прием.

- Тогда пойдем, - она церемонно протянула ему руку.

Обеденная зала Черной Башни заставила бы позеленеть от зависти любой императорский дворец. Стрельчатые арки взметнулись к полускрытому тьмой потолку. Вдоль стен выстроились ряды полуколонн темно-зеленого малахита, поддерживавших пролегшие крест-накрест потолочные балки. В нишах застыли статуи, рыцари с двуручными мечами, маги с посохами и почему-то филинами, усевшимися на навершиях, ведьмы в развевающихся плащах, еще какие-то фигуры, рассматреть которые как следует у Фесса вечно не хватало времени, но достаточно мрачные для того, чтобы служить украшением твердыни Тьмы. Или, вернее, того, что тщательно старалось прикинуться Тьмой.

За длиннейшим столом с легкостью разместилась бы добрая сотня человек. Легко было представить, как заполняются высокие резные кресла - важные вельможи в парче, бархате, с церемониальными орденами, суровые рыцари в парадной сверкающей броне, томные придворные дамы с волочащимися по полу шелковыми шлейфами; шуты и музыканты, снующаяся с серебрянными подносами прислуга; сверкание золота, отблеск вина в высоком бокале...

И ведь все это могло стать реальностью, невольно подумал Фесс. Если бы он не сопротивлялся, если бы не продолжал держать на замке свой разум и чувства.

- Что у нас сегодня? - спросил некромант.

- Гусь. Я зажарила гуся, - сообщила Рыся. - Не знаю, как получилось.

- И ты небось воспользовалась собственным пламенем? - улыбнулся Фесс.

Рыся потупилась. Последняя ее попытка зажарить нечто в собственном огне закончилась капитальным пожаром на кухне.

- Но я ничего не сожгла, папа!

- Разве я тебя ругаю? - удивился Фесс.

- Но ты должен!

- Должен что?

- Должен меня ругать. Хотя бы изредка, - выдала драконица.

- Да ты что? - поразился Фесс. - За что же?! И для чего?

- Каждый отец должен ругать свою дочь, - изрекла Рыся. - Хотя бы изредка. Так заведено.

- Ни один отец никогда не имел лучшей дочери, - сказал Фесс. - Честное слово. Все отцы и матери мира должны мне свирепо завидовать.

Рыся засмеялась, совершенно девчоночьим, человеческим движением сдула со лба непослушную чёлку. Откуда, как в ней возникло всё это - Фесс мог только гадать.

- Пап, ты гуся попробуй. Я старалась. Он с яблоками, вку-у-усный!

Некромант положил в рот кусочек и причмокнул, зажмуриваясь. Было действительно очень вкусно.

Они ужинали на сервизе, за который короли и императоры, не задумываясь, выложили бы годовой доход своих государств. За каждую ложку или вилку можно было приобрести средних размеров замок где-нибудь в Эбине или в герцогствах Изгиба. Они купались в роскоши.

До срока.

Неумолимое время не остановить. Внизу, в большом холле, как раз напротив входа, словно статуя в нише стояла большая клепсидра в два человеческих роста. Подкрашенная индиго, вода медленными ленивыми каплями сочилась по капиллярам, хитроумная система зубчатых колес передвигала тонкие стрелки. Сколько ни искал Фесс, способа вновь заполнить постепенно пустеющий верхний резервуар он так и не нашел. И кто знает, что случится, когда вытечет последняя капля и часы остановятся?...

Рыси он, само собой, ничего не говорил. Еще разнесет несчастные часы на кусочки.

- Ну пап, ну что же ты молчишь? - капризно проворковала Рыся в ожидании комплиментов своей стряпня.

- Изумительно. Чудесно. Восхитительно, - совершенно искренне ответил некромант с набитым ртом. - Такого не делала даже моя любимая тетушка. Честное слово!

Рыся немедленно покраснела до ушей от удовольствия.

- Правда? Честное-пречестное слово?

- Честное-пречестное. Честнее не бывает, - поклялся Фесс, расправляясь с гусем.

- Я послезавтра тогда утку сделаю. Запеку с угольями...

- Запеку в угольях, - машинально поправил некромант. - Стой, стой, ты что, решила их своим огнем запекать? На самом деле с угольями?..

Рысь потупилась.

- А что, неправильно?

- Конечно, неправильно! Надо сделать совсем не так. Помню, тетушка в таких случаях...

- А ты меня возьмешь? Туда, к тете?

Рысь задавала этот вопрос по десять раз на дню. Она не слишком интересовалась, что они собираются делать в этой Башне или как долго пробудут здесь. Но зато никогда не забывала поинтересоваться, отправятся ли они вместе в ту сказочную Долину, где живет Тетушка Аглая, где правит мудрый и, гм, справедливый Архимаг Игнациус. Где круглый год лето, где журчат сбегающие с гор к круглому озеру ручьи, ручейки и речушки, где можно встретить самых разных и удивительных созданий из множества миров, нашедших наконец-то в Долине уют и покой. Отчего-то Рыси очень хотелось там побывать. И не просто побывать - остаться там насовсем.

Фесс не старался допытаться, отчего же юной драконице стал так немил её собственный Эвиал. Впрочем, быть может, не имеющей Кристалла Хранительнице и впрямь нечего делать здесь. Может, сам мир указывает её дорогу от себя. Может быть, именно с ней, Рысью, ему, Кэру Лаэде удастся наконец выбраться отсюда и самому?...

О, нет, он ни о чем не забыл. Маски - чей "заказ" он так и не стал выполнять, они наверняка затаились и просто выжидают удобного момента. Наверное, они теперь смогли бы даже отобрать у него Мечи... так что, кто знает, может, он успел вовремя, приняв, в той или иной форме, покровительство Сущности, которая, похоже, не по зубам даже этой парочке. Маски притаились где-то там, в холоде и тьме окружающей Башню полярной ночи, они хитры, они знают, когда и как нанести удар. Наверняка им уже известно, где и как он, Фесс, скрыл Мечи. И раз они до сих пор не завладели ими, значит, Маскам недостает чего-то еще. Очевидно, "вспомнить всё" было только первым этапом их плана. Быть может, он, Фесс, должен был сам воспользоваться Мечами - когда из бездн поднимался Зверь, чтобы Маски смогли бы до него дотянуться... кто знает.

Так или иначе, неумолимо капает вода в клепсидре, громадный резервуар медленно пустеет, и хотя нескоро еще остановятся шестеренки и шкивы, этот день мерно и неспешно приближается. И ему, некроманту, неплохо бы наконец приступить к выполнению собственного, во всех деталях составленного по дороге сюда плана.