Что-то мы упустили. Какую-то важную развилку прозевали в конце восьмидесятых - тогда, когда впервые за много лет у нас появилась возможность выбирать.

Роман Андрея Столярова "Монахи под луной" написан в последние годы существования единственной в мире Страны Советов. Эту книгу называют тяжелой, занудной и невнятной, благодаря ей Столярова обвиняли в "пинании мертвого льва" и других смертных грехах... И, пожалуй, обвинители были не далеки от истины. Читать это произведение трудно - пожалуй, труднее всего, что опубликовано Столяровым по сей день. И не только из-за экспериментов со стилем, перехлестывающих здесь порой через край и становящихся самодостаточными. Тусклая, тяжелая атмосфера безвыходности - вот что и впрямь делает чтение этой книги трудным и неблагодарным занятием. Только вот достоинством или недостатком книги нужно считать столь тщательно воссозданную автором атмосферу, дух времени? Перечитывая "Монахов под луной" сегодня, на исходе девяностых, особенно четко понимаешь, какая именно эпоха закончилась тогда, в конце восьмидесятых. Дремотный Ковчег, облепленный липкой паутиной, бесцельно дрейфующий по морю безвременья... Конечно, это всего лишь один взгляд, одно мироощущение... Но мироощущение, на редкость распространенное. Те же самые эмоции мы встретим у многих авторов "Четвертой волны" - и у Покровского, и у Лазарчука, и у Геворкяна, и у примкнувшего к ним Пелевина... Андрей Столяров просто-напросто выразил это наиболее полно, наиболее зримо - прямо так и чувствуешь, как наваливается на тебя дремотный ужас Ковчега. Бесконечное хождение по кругу, повторение одних и тех же благоглупостей, одних и тех же фраз, звучащих как мрачные заклинания... Сходите в библиотеку, полистайте "Правду" конца семидесятых - ощущение похожее.

"Монахи под луной" - довольно странный взгляд на ту, недавнюю эпоху. С одной стороны - взгляд вроде бы уже снаружи, а с другой - как бы еще и изнутри. Чувства и эмоции человека, обреченного на вечное движение по кругу и произнесение мертво, бумажно шелестящих слов, автор передал точно и ярко. Но в то же время Столяров вольно или невольно очертил и наиболее вероятные пути выхода из этого круга инферно. Пути, честно говоря, не менее жутковатые, чем дремотный мир безвременья. За минувшие годы каждый из них был в той или иной степени опробован. Несущие бунт и хаос мутноглазые демоны, за так раздающие обывателям дефицит, восставшие из мертвых праведники и мученики, равно ненавидящие всех живых, молодые штурмовики, для которых человек - хлебный мякиш, из которого можно слепить что угодно... Поддержанные многочисленными Горкомами нашей страны, выросшие в атмосфере узаконенной вселенской лжи и безвременья, все они готовы были встать у руля. Мы выбрали путь мутноглазых демонов - что ж, да будет так... И в который раз мучительно умирает на кресте из телеграфных столбов всесильный, но ни на что не способный Гулливер, не умеющий изменить природу породивших его людей...

Да, что-то мы упустили. Мимо чего-то важного прошли. Но совсем не исключено, что двинься мы тогда в ином направлении, сегодня с ностальгией думалось бы об этом, сегодняшнем нашем пути и обо всех связанных уже с ним упущенных возможностях.

Василий Владимирский